15-11-2020 / Корпоративное право / Изменения в законодательстве / Судебные споры
Бездумная корректировка, за которую должно быть стыдно
Лет пять назад судебную систему захлестнула волна исков о субсидиарной ответственности по долгам банкротных предприятий.
Начало этой волны было положено лет десять назад, начиная примерно с 2010 года.
Сначала с легкого дуновения начали появляться иски об ответственности учредителей, руководителей по долгам общества за совершение действий, за которые наступала уголовная ответственность, или за действия, совершенные «на грани фола».
Затем пошел шквал исков о дополнительной ответственности таких лиц во всех случаях, что называется без разбора и разделения, где такая ответственность обычный результат коммерческой деятельности и сопряженного с ней делового риска, а где - результат преступных действий лиц, причастных к деятельности предприятия.
Субсидиарная – это вид гражданско-правовой ответственности, носящий дополнительный характер к ответственности основного должника (ст. 370 ГК). Формой ответственности является обязанность возместить убытки/ущерб (ст. 14 и ст. 364 ГК).
Существующие на протяжении длительного времени в законе условия гражданско-правовой ответственности (глава 26 ГК) за убытки/ущерб, причиненные в результате совершения действий, приведших к такому ущербу для кредиторов предприятий, вдруг оказались для судебной системы недостаточными для справедливого и правильного разрешения таких дел.
Иски о субсидиарной (дополнительной) ответственности получили фактически 100 процентный результат удовлетворяемости. Даже в резолютивной части судебных решений судьи начали писать не об удовлетворении иска о взыскании ущерба (как должно было быть по праву), а стали указывать о взыскании в порядке привлечения к субсидиарной ответственности сумм ущерба. Как-будто это какой-то самостоятельный вид ответственности, наряду с уголовной, административной и гражданской.
Видя то, что судебная система начала пробуксовывать, привлекая налево и направо всех к той злополучной ответственности, а за этим стоял глобальный вопрос об условиях осуществления бизнеса в Беларуси, государство вынуждено было бросить спасательный круг судам.
Сначала в Декрете о развитии предпринимательства (вступил в силу с января 2018 года), а затем и в ГК (через год) было записано, что к субсидиарной ответственности по долгам при недостаточности имущества для их погашения можно привлекать только в случае совершения ответственными лицами виновных (умышленных) действий.
Только после этого спасательного круга и записи в законе, что «только в случае», вопрос о так называемой «субсидиарке» по долгам предприятий приобрел форму справедливого и правильного разрешения таких дел.
В дальнейшем потребовалось вводить для судов (п. 23 Указа от 24.04.2020 № 143) еще и указание о возможности пересмотра ранее рассмотренных дел по вновь открывшимся обстоятельствам (глава 34 ХПК), хотя классически новый закон не является вновь открывшимся обстоятельством в строго процессуальном смысле процесса с тем, чтобы нивелировать те судебные решения, принятые до 2018 года, по которым субсидиарная ответственность по вынесенным решениям наступила неоправданно.
Только вот есть вопрос: а насколько для судов требовался такой жесткий ориентир «только в случае … совершения виновных (умышленных) действий» в вопросах субсидиарной ответственности?
Не являлся ли институт гражданско-правовой, включая субсидиарную, ответственности самодостаточным для правильного разрешения таких дел?
В ГК во всех его предшествующих редакциях была определенность с таким условием ответственности как вина.
В силу ст. 372 ГК одним из условий гражданско-правовой ответственности является вина (умысел или неосторожность). Важным правилом было также определение в ГК понятия, когда лицо признавалось невиновным (не путать с виной в уголовном праве): если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям гражданского оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.
Казалось бы, уже этого достаточно для правильного определения признаков субъективной стороны гражданского правонарушения в отношении директоров и учредителей предприятий, и, как следствие, для справедливого разрешения споров.
А так получается, что в целях возможности расправить крылья судам сначала потребовалось ввести в гражданское законодательства понятие «виновных (умышленных) действий», а затем сделать незаконный допуск о возможности пересмотра дел по вновь открывшимся обстоятельствам при отсутствии таковых в процессуальном смысле.
Часто не требуется никаких внешних факторов (принятие новых декретов, указов) для правильного и справедливого разрешения судебных споров, за которыми стоят судьбы людей.
Требуется только справедливость и законность в широком понимании в отправлении правосудия.
